# 15873

(1)Когда я вспоминаю товарищей, с которыми дружил все восемь лет своего пребывания в гимназии, а затем в реальном училище, то замечаю, насколько все они разные по своему уму, склонностям, характеру. (2)Вот уж растерялся бы тот, кто захотел бы судить обо мне по формуле: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты!»

(3)В то время я много читал, и всегда одновременно по четыре-пять книг. (4)Такая у меня была манера. (5)Дома считали такое чтение беспорядочным, а я считал его очень удобным и целесообразным. (6)Я брал всякий раз такую книгу, которая соответствовала моему настроению, к чему в эту минуту лежала моя душа. (7)К примеру, я читал хороший роман вроде «Анны Карениной», изучал научно-популярную книгу по математике, размышлял над диалогами Платона и отдыхал с чем-нибудь совсем лёгким вроде Джерома Клапки Джерома. (8)Не могу же я быть всегда одинаково настроен на что-нибудь, скажем, только серьёзное? (9)Вот и приходилось держать параллельно несколько начатых книг.

(10)То же было и с товарищами. (11)С одним мы вели беседы на общественно-философские темы (отвлечённые, но такие значимые!). (12)С другим дурачились на улицах, задевая общих знакомых. (13)С третьим стреляли по разным замысловатым мишеням в тире, который располагался в парке. (14)А с четвёртым я любил плавать по реке на лодке. (15)Последний был мне наиболее близким другом. (16)Мы с ним вели «серьёзные» беседы на «глубокие» темы, которые ставила перед нами растущая жизнь и которые мы старались ещё более углубить до предельной серьёзности. (17)На реке же весной, в разлив, когда ласковое солнце сверкало в струйках воды, рассекаемой нашими вёслами, мы забывали все мировые вопросы, нас охватывало чувство полноты цветущей жизни. (18)И хотелось раскинуть руки и дышать глубоко, пить этот вкусный воздух большими глотками, чтобы стало легко-легко и земля не тянула к себе больше, потому что везде только вода, воздух и свет!

(По В. Конашевичу)