# 10107

(1)Это была небольшая уютная лужайка, окружённая кустами боярышника и кривыми акациями. (2)Мы помещались на краю лужайки в большой яме, посредине которой весело пылал костёр, а по краям, на свежей траве и листьях, располагалась шайка из пяти человек: предводитель Илья Лохмачёв, и мы — Гичкин, Луговой, Прехин и малыш Петя.

(3)Лохмачёв ходил, заломив фуражку набок, изогнувшись боком и насвистывая всё время разные грубые марши. (4)Голос имел сиплый, и разговор его как раз подходил к голосу.

— (5)Разрази меня гром, если я не голоден как собака!

(6)Сегодня в нашей компании был ещё посторонний мальчик, и поэтому Лохмачёв старался казаться ещё страшней, грубей и заносчивей.

— (7)Если на днях у Хрустальных скал найдут разбитый бриг и вся команда будет висеть на реях, ты помалкивай. (8)А если проболтаешься, тебя постигнет участь Одноглазого Джима, — сказал он ошеломлённому Постороннему Мальчику.

— (9)Какого Одноглазого Джима? — спросил заинтересованный Гичкин.

— (10)Гром и молния! (11)Они не знают, как я расправился с Одноглазым Джимом в Южной Америке!

— (12)Да ты разве был в Южной Америке?

— (13)Был, — сказал хладнокровно Лохмачёв, поглядывая на костёр. — (14)Два года назад. (15)С отцом. (16)Он был торговцем невольниками.

— (17)Да как же так: ведь твой отец служит в казначействе чиновником?

— (18)Ну, и служит. (19)Что тут удивительного: нельзя же заниматься всё время одним делом.

— (20)А со львами тебе приходилось иметь дело?

— (21)Изредка. (22)Однажды я привязал мустанга к кусту алоэ и погнался за львицей, не заметив, как два львёнка подобрались к коню и растерзали в пять минут.

— (23)Маленькие были львята? — спросил Посторонний Мальчик странным тоном.

— (24)Маленькие...

— (25)Тогда ты говоришь неправду. (26)Маленькие львята не могут растерзать лошадь.

— (27)Каррамба! — вскричал свирепо Лохмачёв. — (28)Не хотите ли вы, господинчик, сказать, что я лгу? (29)О, лучше бы вам тогда и на свет не родиться!

— (30)Я говорю только, что маленькие львята лошади не растерзают.

— (31)Да ты откуда это знаешь?

— (32)Видел...

— (33)Что видел? (34)Где видел?

— (35)В Берлине... (36)Мы с отцом были в зоопарке. (37)Я видел, как сторож вынимал голыми руками за шиворот двух львят и они держали себя как котята.

(38)Странно: все рассказы Лохмачёва об Америке и мустангах сразу потускнели перед Берлином Постороннего Мальчика.

(39)Наглый, развязный Лохмачёв и сам это почувствовал.

— (40)Ты говоришь вздор! (41)Моим львятам было уже по три месяца, а твои, вероятно, только что родились.

— (42)Нет... (43)Я спрашивал у сторожа, и он сказал, что им уже по пять месяцев.

— (44)Как же ты спрашивал, — захохотал Лохмачёв, — если в Берлине сторож — немец?

— (45)Потому что я говорю по-немецки, — коротко объяснил Посторонний Мальчик.

— (46)Врёшь ты! — неожиданно сказал Лохмачёв. — (47)Ни в Берлине ты не был, ни львят не видел, и по-немецки ты не говоришь.

— (48)Я не вру, — сказал Посторонний Мальчик, пожимая плечами. — (49)А вот ты просто выдумываешь всё. (50)Если ты был в Америке, по-индейски говорить умеешь?

— (51)Ха-ха! (52)Получше, чем ты по-немецки.

— (53)Ну, ладно, — усмехнулся таинственный Посторонний Мальчик. — (54)Идём же!

...(55)Перед нами стоял высокий медно-красный мужчина с чёрными длинными волосами.

— (56)Вот, господа, — сказал Посторонний Мальчик звонким смелым голосом. — (57)Это индеец-сиукс. (58)Лохмачёв, поговори с ним на его языке. (59)Ты же разговариваешь.

(60)Лохмачёв побледнел, потом покраснел и, опустив голову, выскочил из номера.

(61)Весёлой гурьбой отправились мы на свою излюбленную лужайку... (62)Костёр уже погас, солнце склонялось к западу.

— (63)Урра! — крикнули мы. — (64)Да здравствует новый атаман! (65)Лохмачёв упёр руки в боки и разразился страшным хохотом.

— (66)Бунт? (67)Ну, ладно! (68)Вы ещё повисите у меня на реях. (69)Кто ещё остался мне верен?

(70)И раздался неожиданно для нас тонкий голосок:
— Я!

(71)Это был Петя.

— (72)Ага. (73)Молодчага. (74)Лихой разбойник. (75)Отчего же ты не хочешь покинуть своего старого атамана?

(76)И добросердечный малыш Петя отвечал:
— Потому что мне тебя жалко.

(По А. Т. Аверченко*)
*Аверченко Аркадий Тимофеевич (1881—1925) — русский писатель, сатирик, театральный критик.