# 15674

(1) В фасадных квартирах нашего старого дома в Малом Козихинском переулке помещалось по четыре семьи: для классической московской коммунальной квартиры — мизер. (2) Моя мама лечила, никому не отказывая, всех детей не только нашей квартиры и двора, но и окрестных домов. (3) К ней все почему-то обращались даже в ночное время, в любое. (4) В «нелюбое» её просто не было дома, она вела приём в поликлинике. (5) Диагностом она была милостью Божией: это особый талант или интуиция — отделять среди симптомов главные от побочных, видеть общую картину болезни. (6) Поэтому маму приглашали на высокие консилиумы. (7) А однажды я была свидетелем установления точного, как потом оказалось, диагноза заочно, по телефону. (8) По узкой специальности мама была инфекционистом, она даже работала во время чумы, завезённой в нашу страну в 60-х годах из Индии вместе с ковром. (9) Мы узнали этот «государственный секрет» много лет спустя из одного документального фильма о советских врачах. (10) Но для разношёрстного населения Козихинского переулка мама была кем-то вроде «сельского» врача на все руки. (11) При этом она не брала ни платы, ни подношений. (12) Нынче её, вероятно, осудят и не поймут.

(13) Бывают моменты, которые почему-то врезаются в память. (14) Когда мне было десять лет, а сестре ещё меньше, какая-то очередная благодарная родительница принесла шоколадный набор «Олень» в красной с золотом коробке. (15) Мама, как обычно в таких случаях, отказала женщине и прикрыла за ней дверь. (16) А мы с сестрой заныли: Это ведь только шоколад!» (17) Мама ответила жёстко: «Я не горничная, я чаевые не беру».

(18) Перед войной мы переехали на Новинский бульвар, в ведомственный дом, построенный для медиков. (19) Здесь врачами были все, и ситуация «сельского врача-за-всё» изменилась. (20) Но неизменным осталось моё представление о том, что настоящий врач, будучи верен клятве Гиппократа, безотказен и совершенно бескорыстен.

(По М. Туровской)