(1)Слепой лежал тихо, сложив на груди руки и улыбаясь. (2)Оберегая нервы Рабида, профессор не сказал ему, что операция удалась, что он, безусловно, станет вновь зрячим. (3)Какой-нибудь десятитысячный шанс на неудачу мог обратить всё в трагедию.
(4)Среди мучительного напряжения, ожидания и всяких предположений Рабид услышал голос подходящей к нему Дэзи Гаран. (5)Это была девушка, служившая в клинике; часто в тяжёлые минуты Рабид просил её положить ему на лоб свою руку. (6)И теперь он с удовольствием ожидал, что эта маленькая дружеская рука слегка прильнёт к его онемевшей от неподвижности голове.
(7)Когда она отняла руку, он, так долго смотревший внутрь себя и научившийся безошибочно понимать движения своего сердца, понял ещё раз, что главным его страхом за последнее время стало опасение никогда не увидеть Дэзи. (8)Ещё когда его привели сюда и он услышал стремительный женский голос, распоряжавшийся устройством больного, в нём шевельнулось отрадное ощущение нежного и стройного существа, нарисованного звуком этого голоса. (9)Это был тёплый, весёлый и близкий душе звук молодой жизни, богатый певучими оттенками, ясными, как тёплое утро.
(10)Постепенно в нём отчётливо возник её образ, произвольный, как все наши представления о невидимом, но необходимо нужный ему. (11)Разговаривая в течение трёх недель только с ней, подчиняясь её лёгкому и настойчивому уходу, Рабид знал, что начал любить её уже с первых дней; теперь он стремился выздороветь прежде всего ради неё.
(12)И он совершенно не знал, что эта девушка, голос которой делал его таким счастливым, думала о его выздоровлении со страхом и грустью, так как была некрасива. (13)Он был слеп, и она могла спокойно смотреть на себя его внутренним о ней представлением, которое он выражал не словами, а всем своим отношением, и она знала, что он любит её.
(14)Наступил час испытания. (15)В два счёта повязка была снята. (16)Рабид понял, что прозрел. (17)Теперь он нетерпеливо ждал, когда уйдут все люди, возвратившие ему зрение, чтобы позвать Дэзи и сказать ей всё самое главное.
(18)Узнав, что операция удалась блестяще, Дэзи вышла с улыбкой на лице и казнью в душе к дверям, за которыми всё так необычайно переменилось. (19)И, припомнив со всей быстротой последних минут многие мелочи их встреч и бесед, она поняла, что он точно любил её. (20)Коснувшись двери, она помедлила и открыла её.
– (21)Кто вы? – вопросительно улыбаясь, спросил Рабид.
– (22)Правда, я как будто новое существо для вас? – сказала она, мгновенно возвращая ему звуками голоса всё их короткое, таящееся друг от друга прошлое.
(23)В его чёрных глазах она увидела нескрываемую, полную радость, и страдание отпустило её. (24)Не произошло чуда, но весь её внутренний мир, вся её любовь, страхи, самолюбие и отчаянные мысли и все волнения последней минуты выразились в такой улыбке залитого румянцем лица, что вся она, со стройной своей фигурой, казалась Рабиду звуком струны, обвитой цветами. (25)Она была хороша в свете любви.
– (26)Теперь, только теперь, – сказал Рабид, – я понял, почему у вас такой голос, что я любил слышать его даже во сне.
(27)В этот момент его, рождённое тьмой, точное представление о ней было и осталось таким, какого не ожидала она.
(По А. Грину*)
* Александр Грин (1880–1932) –
русский писатель-прозаик, поэт, создатель вымышленной страны,
в которой происходит действие многих его произведений,
в том числе самых известных романтических книг – «Бегущая по волнам» и «Алые паруса».
