ОГЭ 2020: задание 6 (тест 9)

(1)Бывают состояния, когда человеку не хватает духа, сил, воли, смелости сделать то, что он должен. (2)И тогда он испытывает духоту, в которой задыхается воля. (3)Ему не хватает сил на поступок, иногда самый малый: не участвовать в дурном, возразить, помешать кому-то сделать плохое. (4)И если человек уступит своей слабости, не преодолеет малодушия, он может потерять себя в угоду людям с чуждым ему мировоззрением и стать зависимым от них, уступив им вопреки своей внутренней правде, своей совести и представлениям о добре и зле. (5)Но как сладостна победа над малодушием, как упоителен прорыв к справедливости, к свободе быть собой! (6)Это непередаваемое ощущение головокружительно!

(7)Как-то ранней весной я отправился на день рождения к товарищу по секции. (8)В разгар праздника я вспомнил, что обещал позвонить маме, и решил поискать место, где можно будет спокойно поговорить по телефону. (9)Я вышел из гостиной и заглянул в комнату именинника. (10)Несколько парней столпились в углу возле шкафа и отталкивали друг друга от чего-то, что их живо интересовало. «(11)Ага, смотри-ка! (12)Лезет! (13)Сейчас укусит!» (14)Они ржали, визжали и, чуть отпрянув, вновь наседали на что-то, для меня невидимое.

(15)Я подошёл, привстал на цыпочки и заглянул через плечо одного из парней. (16)Оказывается, их привлекли зелёные существа, которые в виде недвижных веточек обычно покоились в прозрачной пластмассовой коробке. (17)Один из парней, белозубый и азартный, пшикал раз за разом из флакона с одеколоном внутрь коробки.

— (18)Дай теперь мне, слышь! — требовал другой, настойчиво оттесняя товарища. — (19)3аткни им воздух, перекрой весь кислород!

(20)Я смотрел и молчал, весь ватный от малодушия. (21)Заворожённый этим зрелищем и заколдованный своим малодушием, я замер: не мешаю, не вмешиваюсь. (22)Наконец, всё-таки сделав над собой усилие, я выдавил:
— Что вы делаете? (23)3ачем?! (24)Меня не услышали.

(25)Жалость к живому перекрывало малодушное сомнение: зачем препятствовать? (26)Нарываться на насмешки? (27)Идти на конфликт? (28)Не лучше ли уйти из комнаты? (29)Просто выйти? (30)Подумаешь, это же всего-навсего насекомые, даже названия которых я не знаю...

(31)А веточки, очумев от пытки, приплясывали, извивались, вертикально вытягивались, закрывали друг друга, пытались ползти по стеклянным стенкам и соскальзывали. (32)Я больше не мог терпеть это ужасное зрелище и, собрав волю в кулак, бросился на помощь беззащитным существам.

— (33)Эй, вы что?! (34)Это моё! — завопил я и, резко и уверенно растолкав парней, точным движением выхватил у них коробку и бросился в гостиную.

— (35)Твоё? (36)Как твоё? (37)Стой! — неслось вслед растерянно-злое.

— (38)Алёша, смотри! — (39)Задыхаясь от волнения, я подскочил к имениннику. — (40)Их мучают... (41)Как называются? — (42)Я поднял к его лицу коробку. — (43)Одеколоном поливают!

— (44)Это палочники, — обронил именинник, скользнув равнодушным взглядом по насекомым. — (45)Да пускай развлекаются. (46)Всё равно выбросить хотел.

(47)Я не поверил своим ушам. (48)Когда же я осмыслил сказанное товарищем, то, круто развернувшись, пошёл прочь. (49)Через каких-то пять минут, скользя и напрягая ноги, чтобы не упасть, я брёл по ледяным рытвинам тёмной дороги. (50)Правой рукой я заботливо прижимал широкий карман полушубка, в котором была коробка с живыми зелёными веточками. (51)Ущербный месяц, казалось, извивался в небе, суетном от снежинок. (52)Радость странной победы кружила мне голову.

(По С.А. Шаргунову*)
* Сергей Александрович Шаргунов (род. в 1980 г.) — российский писатель,
журналист, общественный и политический деятель, радио- и телеведущий.

(1)Володя не раз нам рассказывал про отца, а однажды принёс в класс вырезку из «Красной звезды» со статьёй, в которой упоминалось имя капитана Румянцева. (2)И вот Василий Дмитриевич Румянцев у нас в школе.

— (3)Ну, друзья, о чём же вам рассказать?

(4)На минуту все примолкли, собираясь с мыслями. (5)Потом из дальнего угла раздался голос:
— Расскажите про ордена!

(6)Ребята одобрительно загудели. (7)Василий Дмитриевич задумчиво оглядел их.

— (8)Я знаю, вам кажется: раз орден, значит что-то необыкновенное человек сделал. (9)А я вам ничего такого рассказать не могу. (10)Вот у меня орден за форсирование Днепра. (11)Если бы я не умел хорошо плавать, если бы ещё мальчишкой, подростком не упражнялся в ловкости и выносливости, то наверняка погиб бы при переправе, не выплыл бы... (12)А плыть пришлось под огнём неприятеля, и притом не налегке, а в одежде и с оружием. (13)Право, даже и не знаю, что ещё рассказать про этот орден... (14)А вот другой, тоже Красного Знамени, — этот за то, что вывел роту из окружения... (15)Так разве тут во мне было дело? (16)Нет, друзья: всё дело в людях, которые шли со мною и всё это вынесли. (17)А почему вынесли, как по-вашему? (18)Разве уж такие они богатыри были, необыкновенные силачи? (19)Верно, солдату нужно быть крепким, выносливым, закалённым, но это ещё далеко не всё...

(20)Василий Дмитриевич помолчал, что-то припоминая.

— (21)Я расскажу вам сейчас про нашу медицинскую сестру Наташу Ильину. (22)Она была совсем юной девушкой, только что окончила десятый класс, курсы медсестёр, — и сразу попала на фронт, на передовую. (23)Помню, в первые дни я смотрел, как она жмурилась и вздрагивала, заслышав свист пули, и думал: какова ты будешь в бою? (24)Я видел, что и её мучит эта мысль, ей хотелось поскорее испытать себя. (25)Она просила, чтобы её отпустили с разведчиками, но ей сказали: подожди. (26)Но скоро вышло так, что ей пришлось сразу, без всякой подготовки, окунуться в самую гущу боя. (27)Трое суток без перерыва, без отдыха она оказывала первую помощь раненым, перевязывала их, вытаскивала из-под огня. (28)И никто из нас не слышал от неё жалоб на усталость, хотя все эти трое суток некому было сменить её.

(29)Потом Наташу послали в разведку. (30)Командира разведчиков ранило в расположении немцев. (31)Он потерял сознание. (32)Наташа упала в снег рядом с ним и притворилась мёртвой. (33)Ходившие мимо немцы толкали её, один ударил сапогом по лицу — она не вскрикнула, не приоткрыла глаз. (34)Когда стемнело, она потащила командира к своим. (35)Она ползла с ним по снегу около пяти километров, без еды, почти не отдыхая, обморозила и в кровь ободрала руки, но не остановилась, пока не доползла до своих.

(36)На полдороге раненый командир очнулся и сказал ей: «Оставь меня, всё равно не дотащишь», но она даже не ответила, будто и не слыхала... (37)Так вот, как по-вашему, что помогло этой девушке?

— (38)Наверно, она была тренированной физкультурницей, — после небольшого молчания сказал Селиванов.

— (39)Она была крепкая девушка, это правда. (40)Но то, что она сделала, оказывалось не под силу и людям покрепче, — возразил капитан Румянцев.

— (41)Она была волевая! — воскликнул Саша Воробейко. (42)Румянцев внимательно посмотрел на него и кивнул:
— Да, ты прав: у неё был твёрдый характер, сильная воля. (43)А это очень много. (44)Человек, который любит свой народ, воюет во имя идеи, выше и справедливее которой нет на свете, и верит в победу, — это самый волевой, самый сильный и самый непобедимый боец на свете... (45)Ты что хочешь спросить? — перебил себя Василий Дмитриевич, заметив, что Саша поднял руку.

— (46)Я хочу... — Саша встал, оглянулся на товарищей. — (47)Я хочу спросить: а если нет силы воли, что тогда?

— (48)Есть такое слово: дисциплина...

— (49)А-а, дис-цип-ли-на... — протянул Саша так выразительно, что Румянцев, видно, сразу понял, как часто Сашу попрекали этим словом.

— (50)Что, брат, не в первый раз про неё слышишь? — спросил он, встал, прошёлся вдоль парт. — (51)Давайте подумаем вот о чём. (52)Проснулись вы утром, надо собираться в школу. (53)Ещё темно, время зимнее, но свет горит, вода и газ поданы. (54)Это работники городского хозяйства позаботились о том, чтобы без перебоев снабжать город водой, газом, электрической энергией. (55)Выходите на улицу. (56)Мимо вас проносятся со звоном трамваи, скользят троллейбусы, развозя людей на работу, в метро через каждые три минуты проносятся поезда... (57)У всех свои заботы, свои дела, все на работе.

— (58)Всё это так обычно, что вам и в голову не приходит задумываться над этим. (59)А вы всё-таки оглянитесь и призадумайтесь над тем, сколько народу работает на вас. (60)Так может быть, — продолжал Румянцев, — только потому, что есть у людей большое общее согласие, есть дисциплина. (61)Без этого весь ход нашей жизни распался бы, всё пошло бы вкривь и вкось. (62)Вы, верно, думаете: это всё очень просто и всем ясно, так к чему я об этом говорю? (63)А вот к чему. (64)Каждый из вас понимает, как необходима дисциплина на производстве и в армии. (65)Ну, а в классе как же, в школе? (66)Речь идёт о самых обыкновенных вещах: не опоздать, не разговаривать во время урока, добросовестно готовить домашние задания, короче говоря — подчиняться общим правилам. (67)И, верно, многие думают: да разве от этого зависит, буду ли я хорошим работником и храбрым воином? (68)Ведь мои сегодняшние школьные обязанности — пустяки, мелочь по сравнению с тем, что ждёт меня в большой жизни. (69)Так ведь? (70)Почему же вы считаете, что закалять мускулы надо с детства, а закалять волю, характер — необязательно? (71)Разве сильная воля приходит сама собой? (72)Нет, конечно. (73)И все вы хорошо знаете, что ваше воспитание зависит не только от ваших учителей и родителей, но и от вас самих. (74)Почитайте-ка биографии больших, настоящих людей, и вы увидите: с малых лет они воспитывали в себе те качества, которые мы уважаем и ценим. (75)Это очень важно. (76)На фронте труднее всего было тем, кто не привык к дисциплине в довоенной жизни. (77)Вот я и хочу, чтоб вы поняли: когда вы видите на груди у военного орденскую ленточку, знайте: необязательно совершил он необыкновенный подвиг, но обязательно за этим знаком отличия кроются воля, умение преодолевать даже самые большие трудности.

(78)Я сидела за одной партой с Колей Савенковым и боялась, что ему больно будет увидеть человека, который вернулся в свою семью, к своему сыну, — вернулся оттуда, где навсегда остался Колин отец.

(79)Но Коля внимательно смотрел на Румянцева, и ни одна тень сторонней мысли не прошла по его лицу, некотором, как и на лицах других ребят, отражалось всё, о чём рассказывал капитан.

(80)Когда Румянцев закончил и ребята столпились вокруг него, Коля Савенков протиснулся вперёд и всё время, пока тот отвечал на сыпавшиеся градом вопросы, держал его за рукав. (81)А Василий Дмитриевич, должно быть о чём-то догадавшись, несколько раз провёл рукой по упрямой стриженой голове мальчугана.

(82)По дороге домой я думала: сколько я читала ребятам о героях Отечественной войны, сколько рассказывала, а вот такого впечатления не было.

(По Ф.А. Вигдоровой*)
* Фрида Абрамовна Вигдорова (1915-1965) —
советская писательница, журналист и правозащитник.

(1)Ученикам о войне он рассказывал скупо.

– (2)А где вас ранило? – спрашивали ребята.

– (3)В Польше, уже в наступлении. (4)Вот, руку отняли.

(5)Что было потом, не рассказывал: не хотел вспоминать, как учился писать левой – почерком, не лишённым элегантности, как приспособился ловко надевать рюкзак одной рукой. (6)После госпиталя приехал в Москву и вернулся в университет, в котором учился до войны.

(7)Какое это было счастье – полных три года он восстанавливал себя сам: чистил кровь Пушкиным, Толстым, Герценом...

(8)Потом отправили по распределению в среднюю школу посёлка Калиново Вологодской области преподавать русский язык и литературу.

(9)Жильё выделили при школе. (10)Комната и прихожая, откуда топилась печь. (11)Дровами обеспечивали. (12)Кроме литературы, ещё приходилось учить географии и истории.

(13)Всё в Калинове было бедным, разрушенным, в изобилии только нетронутая робкая природа. (14)И люди были, пожалуй, получше городских, тоже почти не тронутые городским душевным развратом.

(15)Общение с деревенскими ребятами развеяло его студенческие иллюзии: доброе и вечное, конечно, не отменялось, но повседневная жизнь была слишком груба. (16)Всё время мучительно думал: нужны ли все эти культурные ценности девочкам, укутанным в чиненые платки, успевшим до зари прибрать скотину и малых братьев-сестёр, и мальчикам, выполнявшим всю мужскую тяжёлую работу? (17)Учёба на голодный желудок и потеря времени на знания, которые никогда и ни при каких условиях им не понадобятся?

(18)Детство у них давно закончилось, они все сплошь были недоросшие мужики и бабы, и даже те немногие, кого матери отпускали в школу, как будто испытывали неловкость, что занимаются глупостями вместо настоящей серьёзной работы. (19)Из-за этого некоторую неуверенность испытывал и молодой учитель – и впрямь, не отвлекает ли он их от насущного дела жизни ради излишней роскоши. (20)Какой Радищев? (21)Какой Гоголь? (22)Какой Пушкин, в конце концов? (23)Обучить грамоте и поскорее отпустить домой – работать. (24)Да и сами они только этого и желали.

(25)Тогда он впервые задумался о феномене детства. (26)Когда оно начинается, вопросов не вызывало, но когда оно заканчивается и где тот рубеж, начиная с которого человек становится взрослым? (27)Очевидно, что у деревенских ребятишек детство заканчивалось раньше, чем у городских.

(28)Северная деревня всегда жила впроголодь, а после войны все обнищали вконец, работали бабы и ребята. (29)Из тридцати ушедших на фронт местных мужиков вернулись с войны двое. (30)Дети, маленькие мужики-школьники, рано начинали трудовую жизнь, и детство у них было украдено. (31)Впрочем, что тут считать: у одних было украдено детство, у других – юность, у третьих – жизнь.

(По Л.Е. Улицкой)*
* Улицкая Людмила Евгеньевна (род. в 1943 г.) –
современная российская писательница.

(1)Я стал усердно искать книги, находил их и почти каждый вечер читал. (2)Это были хорошие вечера; в мастерской тихо, как ночью, над столами висят стеклянные шары — белые, холодные звёзды, их лучи освещают лохматые и лысые головы, приникшие к столам; я вижу спокойные, задумчивые лица, иногда раздаётся возглас похвалы автору книги или герою. (3)Люди внимательны и кротки, не похожи на себя; я очень люблю их в эти часы, и они тоже относятся ко мне хорошо, я чувствовал себя на месте.

— (4)С книгами у нас стало как весной, когда зимние рамы выставят и первый раз окна на волю откроют, — сказал однажды Ситанов.

(5)Трудно было доставать книги, но я всё-таки как-то ухитрялся и доставал их, выпрашивая всюду, как милостыню. (6)Однажды брандмейстер дал мне том Лермонтова, и вот я почувствовал силу поэзии, её могучее влияние на людей.

(7)Помню, уже с первых строк «Демона» Ситанов заглянул в книгу, потом — в лицо мне, положил кисть на стол и, сунув длинные руки в колени, закачался, улыбаясь. (8)Под ним заскрипел стул.

— (9)Тише, братцы, — сказал Ларионыч и, тоже бросив работу, подошёл к столу Ситанова, за которым я читал. (10)Поэма волновала меня мучительно и сладко, у меня срывался голос, я плохо видел строки стихов, слёзы навёртывались на глаза. (11)И ещё более волновало глухое, осторожное движение в мастерской, вся она тяжело ворочалась, и точно магнит тянул людей ко мне. (12)Когда я закончил первую часть, почти все стояли вокруг стола, тесно прислонившись друг к другу, обнявшись, хмурясь и улыбаясь.

— (13)Читай, читай, — сказал Жихарев, наклоняя мою голову над книгой. (14)Я закончил читать, он взял книгу, посмотрел на титул и, сунув под мышку себе, объявил:
— Это надо ещё раз прочитать! (15)3автра опять прочитаешь. (16)Книгу я спрячу. (17)Отошёл, запер Лермонтова в ящик своего стола и принялся за работу.

(18)В мастерской было тихо, люди осторожно расходились к своим столам.

(19)Ситанов и Жихарев вышли на двор, и я пошёл с ними. (20)Там, глядя на звёзды, Ситанов сказал: Кочующие караваны

В пространстве брошенных светил... — этого не выдумаешь!

— (21)Я никаких слов не помню, — заметил Жихарев, вздрагивая на остром холоде. — (22)Ничего не помню, а его — вижу! (23)Удивительно это — человек заставил чёрта пожалеть? (24)Ведь жалко его, а?

— (25)Жалко, — согласился Ситанов.

— (26)Вот что значит — человек! — памятно воскликнул Жихарев.

(По М. Горькому*)
* Максим Горький (Алексей Максимович Пешко́в, 1868-1936) —  русский и советский писатель,
прозаик, драматург, основоположник литературы социалистического реализма